Серик Бейсембаев о контролируемом экзитполе в Казахстане: Все авторитарные режимы ненавидят публичность
24.11.2020 НОВОСТИ
Эксперт исследовательской группы PaperLab, социолог Серик Бейсембаев в интервью Азаттыку рассказал, почему практика опроса избирателей и прогнозирования результатов выборов в Казахстане сильно отличается от той, что существует в демократических странах.
«АВТОРИТАРНЫЕ ВЛАСТИ ИСПОЛЬЗУЮТ ЭКЗИТПОЛЫ ДЛЯ ПОДТВЕРЖДЕНИЯ СФАЛЬСИФИЦИРОВАННЫХ ДАННЫХ»
Азаттык: Что такое экзитпол и для чего он нужен?
Серик Бейсембаев: Экзитпол — это опрос, проводимый возле избирательных участков в день голосования. Это неотъемлемая часть современного избирательного процесса. Любая партия или кандидат могут заказать экзитпол и следить за тем, как избиратели голосуют за них или соперников в регионе и по всей стране в день выборов. В демократических странах есть вторая функция экзитполов. Это легитимизация официальных результатов выборов. Несоответствие официальных результатов выборов и результатов экзитполов ставит под сомнение справедливость подсчета голосов. Таким образом, в странах, где проводят независимые экзитполы, власти не заинтересованы в фальсификации выборов.
В авторитарных странах экзитполы используются для пропаганды. Власти, не проводящие честные выборы, пытаются посредством таких экзитполов подтвердить сфальсифицированные данные, чтобы сказать, что они «всё сделали правильно». Такая практика широко распространена на постсоветском пространстве, не редкость она и в Казахстане.
К сожалению, экзитполы, являющиеся частью демократического процесса, используются не по назначению.
Азаттык: Как и любой социальный опрос, экзитпол проводится среди небольшого количества избирателей, и таким образом создается мнение всей страны. Для этого необходимо правильно рассчитать категорию, количество опрашиваемых и характер вопроса. Социологи сами производят эти расчеты или используют готовые формулы?
Азаттык: Что такое экзитпол и для чего он нужен?
Серик Бейсембаев: Экзитпол — это опрос, проводимый возле избирательных участков в день голосования. Это неотъемлемая часть современного избирательного процесса. Любая партия или кандидат могут заказать экзитпол и следить за тем, как избиратели голосуют за них или соперников в регионе и по всей стране в день выборов. В демократических странах есть вторая функция экзитполов. Это легитимизация официальных результатов выборов. Несоответствие официальных результатов выборов и результатов экзитполов ставит под сомнение справедливость подсчета голосов. Таким образом, в странах, где проводят независимые экзитполы, власти не заинтересованы в фальсификации выборов.
В авторитарных странах экзитполы используются для пропаганды. Власти, не проводящие честные выборы, пытаются посредством таких экзитполов подтвердить сфальсифицированные данные, чтобы сказать, что они «всё сделали правильно». Такая практика широко распространена на постсоветском пространстве, не редкость она и в Казахстане.
К сожалению, экзитполы, являющиеся частью демократического процесса, используются не по назначению.
Азаттык: Как и любой социальный опрос, экзитпол проводится среди небольшого количества избирателей, и таким образом создается мнение всей страны. Для этого необходимо правильно рассчитать категорию, количество опрашиваемых и характер вопроса. Социологи сами производят эти расчеты или используют готовые формулы?
Серик Бейсембаев: Есть требования к репрезентативности экзитполов. Например, мы опрашиваем 1 500 человек, чтобы узнать мнение 18 миллионов человек. Необходимо соотнести структуру общества с точки зрения возраста, пола и этнической принадлежности. Таким же образом выбираются избирательные участки. Если в стране 10 тысяч избирательных участков, мы получаем их список по областям, районам и селам, а несколько избирательных участков выбираем случайным образом. В отдаленных районах может быть меньше людей. Они добавляются не в общий, а в отдельный список. То есть избирательные участки, выбранные для экзитполов, должны представлять собой небольшую модель этих участков по всей стране.
Во время парламентских выборов 2012 года в Казахстане мы проводили такой экзитпол в исследовательском центре «Стратегия». Для этого мы поехали в Молдову и полученный там опыт использовали в Казахстане. Мы выбрали 180 избирательных участков и провели опрос среди избирателей, интересовались их выбором. Между официальным выводом и результатом экзитпола было большое расхождение, но мы были более уверены в своем результате. Я считаю, что во время выборов имели место фальсификации.
Азаттык: Сколько интервьюеров бывает на одном избирательном участке?
Серик Бейсембаев: Стоят по два человека. В зависимости от количества зарегистрированных избирателей на участке опрашивается каждый пятый или десятый человек. Они спрашивают его возраст, за кого он голосовал, когда принял решение, за кого голосовать.
Азаттык: В Центральной избирательной комиссии сообщили, что в преддверии президентских выборов 2019 года заявки на экзитполы подали только две компании. Сколько исследовательских центров в Казахстане могут проводить такие опросы?
Серик Бейсембаев: До сих пор количество компаний, проводящих экзитполы, составляло около пяти-шести. Я занимаюсь исследованием выборов с 2004 года. В прошлом году, действительно, только две компании проводили экзитполы. Для нашего рынка этого недостаточно, и количество компаний, проводящих экзитолы, из года в год сокращается.
Азаттык: Почему?
Серик Бейсембаев: Думаю, это связано с усилением контролирующей функции политической системы. Если посмотреть на тенденцию с 2004 года, контроль над выборами растет из года в год, и в конечном итоге выборы стали полностью управляемым процессом. Экзитпол стал частью этого процесса. Вот почему у нас много ограничений.
В 2018 году в закон «О выборах» были внесены поправки, согласно которым Центральная избирательная комиссия должна быть уведомлена, если вы будете проводить какие-либо опросы. Это похоже на ситуацию с митингами. «Вам не нужно спрашивать разрешения, достаточно уведомления», — говорят нам. Однако если не согласовать, то могут оштрафовать. Кроме того, были требования к компании, которая проводит опрос. Например, компания должна иметь пятилетний опыт работы.
Во время парламентских выборов 2012 года в Казахстане мы проводили такой экзитпол в исследовательском центре «Стратегия». Для этого мы поехали в Молдову и полученный там опыт использовали в Казахстане. Мы выбрали 180 избирательных участков и провели опрос среди избирателей, интересовались их выбором. Между официальным выводом и результатом экзитпола было большое расхождение, но мы были более уверены в своем результате. Я считаю, что во время выборов имели место фальсификации.
Азаттык: Сколько интервьюеров бывает на одном избирательном участке?
Серик Бейсембаев: Стоят по два человека. В зависимости от количества зарегистрированных избирателей на участке опрашивается каждый пятый или десятый человек. Они спрашивают его возраст, за кого он голосовал, когда принял решение, за кого голосовать.
Азаттык: В Центральной избирательной комиссии сообщили, что в преддверии президентских выборов 2019 года заявки на экзитполы подали только две компании. Сколько исследовательских центров в Казахстане могут проводить такие опросы?
Серик Бейсембаев: До сих пор количество компаний, проводящих экзитполы, составляло около пяти-шести. Я занимаюсь исследованием выборов с 2004 года. В прошлом году, действительно, только две компании проводили экзитполы. Для нашего рынка этого недостаточно, и количество компаний, проводящих экзитолы, из года в год сокращается.
Азаттык: Почему?
Серик Бейсембаев: Думаю, это связано с усилением контролирующей функции политической системы. Если посмотреть на тенденцию с 2004 года, контроль над выборами растет из года в год, и в конечном итоге выборы стали полностью управляемым процессом. Экзитпол стал частью этого процесса. Вот почему у нас много ограничений.
В 2018 году в закон «О выборах» были внесены поправки, согласно которым Центральная избирательная комиссия должна быть уведомлена, если вы будете проводить какие-либо опросы. Это похоже на ситуацию с митингами. «Вам не нужно спрашивать разрешения, достаточно уведомления», — говорят нам. Однако если не согласовать, то могут оштрафовать. Кроме того, были требования к компании, которая проводит опрос. Например, компания должна иметь пятилетний опыт работы.
“
Порядок проведения опросов о выборах в Казахстане
Порядок проведения опросов, связанных с выборами, изложен в пункте 9 статьи 28 закона «О выборах в Республике Казахстан». Согласно пункту, опрос общественного мнения вправе проводить юридические лица, зарегистрированные в соответствии с законодательством Республики Казахстан, имеющие не менее пяти лет опыта по проведению опросов общественного мнения, предварительно уведомив об этом в письменном виде Центральную избирательную комиссию с приложением копий соответствующих документов. Это требование было внесено в закон о выборах 29 июня 2018 года.
Порядок проведения опросов, связанных с выборами, изложен в пункте 9 статьи 28 закона «О выборах в Республике Казахстан». Согласно пункту, опрос общественного мнения вправе проводить юридические лица, зарегистрированные в соответствии с законодательством Республики Казахстан, имеющие не менее пяти лет опыта по проведению опросов общественного мнения, предварительно уведомив об этом в письменном виде Центральную избирательную комиссию с приложением копий соответствующих документов. Это требование было внесено в закон о выборах 29 июня 2018 года.
«ОБЕЩАННЫЕ РЕФОРМЫ ОСТАЮТСЯ ЛИШЬ НА СЛОВАХ»
Азаттык: Требование пятилетнего опыта — это не слишком много?
Серик Бейсембаев: Само выдвижение такого требования — нонсенс. Ведь опрос — это изучение общественного мнения. Это не вопрос, который необходимо политически регулировать или ограничивать. Если регулирование считается необходимым, то почему не выдвигают такие требования при проведении других видов опроса? Получается, что в других случаях мы можем проводить опросы, но должны получать разрешение, когда дело касается выборов. Если вы хотите изучить общественное мнение перед выборами, создав новую компанию, то двери для вас закрыты. Это большая цензура со стороны государства и власти.
С другой стороны, есть политические риски. Если вы хотите соответствовать всем требованиям закона и провести независимый экзитпол, могут прийти правоохранительные органы и задать вопросы. Как результат, компании не заинтересованы заниматься опросами в виде экзитполов.
Азаттык: Что вы думаете об итогах экзитполов на президентских выборах 2019 года?
Серик Бейсембаев: На прошлогодних выборах экзитполы проводили две компании. Их результаты совпадают с официальными результатами. Разница — меньше одного процента. Это невозможно ни с логической, ни с научной точек зрения. Чтобы получить такую точность, нужно либо охватить 100 процентов избирателей, либо иметь супертехнологии. У нас нет ни того ни другого. К сожалению, это был не настоящий экзитпол, а инструмент пропаганды.
Азаттык: Требование пятилетнего опыта — это не слишком много?
Серик Бейсембаев: Само выдвижение такого требования — нонсенс. Ведь опрос — это изучение общественного мнения. Это не вопрос, который необходимо политически регулировать или ограничивать. Если регулирование считается необходимым, то почему не выдвигают такие требования при проведении других видов опроса? Получается, что в других случаях мы можем проводить опросы, но должны получать разрешение, когда дело касается выборов. Если вы хотите изучить общественное мнение перед выборами, создав новую компанию, то двери для вас закрыты. Это большая цензура со стороны государства и власти.
С другой стороны, есть политические риски. Если вы хотите соответствовать всем требованиям закона и провести независимый экзитпол, могут прийти правоохранительные органы и задать вопросы. Как результат, компании не заинтересованы заниматься опросами в виде экзитполов.
Азаттык: Что вы думаете об итогах экзитполов на президентских выборах 2019 года?
Серик Бейсембаев: На прошлогодних выборах экзитполы проводили две компании. Их результаты совпадают с официальными результатами. Разница — меньше одного процента. Это невозможно ни с логической, ни с научной точек зрения. Чтобы получить такую точность, нужно либо охватить 100 процентов избирателей, либо иметь супертехнологии. У нас нет ни того ни другого. К сожалению, это был не настоящий экзитпол, а инструмент пропаганды.
Азаттык: Неужели невозможно получить точный процент? Как это происходит в мировой практике?
Серик Бейсембаев: Совпадать могут. Но у нас, помимо официальных результатов, совпадают результаты и двух компаний. Мы бы ничего не сказали, если бы разница составляла два процента. В мировой практике это означает особую точность и профессионализм, но в случае с Казахстаном это лишь средство подтверждения официальных результатов выборов.
Серик Бейсембаев: Совпадать могут. Но у нас, помимо официальных результатов, совпадают результаты и двух компаний. Мы бы ничего не сказали, если бы разница составляла два процента. В мировой практике это означает особую точность и профессионализм, но в случае с Казахстаном это лишь средство подтверждения официальных результатов выборов.
Азаттык: Когда дело доходит до фальсификации выборов, явка избирателей обычно связана с окончательными результатами. Вы сказали, что интервьюеры задают вопросы каждому пятому или десятому избирателю, который покидает избирательный участок. Можем ли мы сказать, что интервьюер может оценить, сколько человек проголосовало на избирательном участке?
Серик Бейсембаев: Конечно, если экзитпол проводится честно. По нашим официальным данным, в голосовании принимают участие 60–70 процентов избирателей. Недавно центр «Стратегия» опубликовал исследование о выборах. Только около 50 процентов избирателей заявили, что пойдут на избирательные участки. Половина из них не знает, за кого голосовать. Электоральная активность низкая, особенно в крупных городах, таких как Алматы и Нур-Султан. Уровень активности может варьироваться в зависимости от вида самих выборов, но не так, как в официальной информации.
Между тем экзитполы могут показать не только, кто сколько голосов набрал, но и сколько человек проголосовало. Экзитпол очень важный инструмент в этом отношении.
Азаттык: Каковы последствия контроля над экзитполами?
Серик Бейсембаев: Приведу в пример ситуацию в Беларуси. Власти ужесточили контроль над всеми видами выборов, намеренно создавая ограничения. Как видите, в итоге они сами не смогли получить реальную картину, потому что пытались задушить независимых исследователей.
Похожая ситуация и в Казахстане. Президент Касым-Жомарт Токаев сказал, что проведет либерализацию и проложит путь к реформам, но на практике ничего не изменилось. Нет ни прозрачности, ни гласности. А без них невозможны никакие реформы, никакая либерализация.
СКОЛЬКО СТОИТ ЭКЗИТПОЛ?
Азаттык: Институт общественного мнения нанял 350 интервьюеров для проведения экзитполов на прошлогодних президентских выборах. Кроме того, есть специалисты, которые обрабатывают полученную информацию. Сколько стоит провести экзитпол? Откуда обычно берутся деньги на их проведение?
Серик Бейсембаев: Я не могу назвать точную сумму. Но наем одного интервьюера в день стоит не менее 15 тысяч тенге. Умножьте это на 350. Также есть работа отдельного штаба. Необходимо обработать всю поступающую информацию. Нужны деньги на оплату бумаги и связи. Это очень дорогая процедура. Что касается того, кто его финансирует: для того чтобы экзитполы стали действительно демократическим инструментом, должен существовать политический рынок. Должны быть конкурирующие политические силы, партии. Это они их финансируют. Партии, политические лидеры, крупные СМИ заказывают их проведение для себя. В нашем случае ничего из этого нет. У государства здесь полная монополия.
В настоящее время экзитполы финансируются государством или государственными учреждениями.
Азаттык: Партии ведь тоже могут дать заказ?
Серик Бейсембаев: Безусловно, им также нужны экзитполы, чтобы убедиться, что «их голоса не украдут» и «Нур Отан» не наберет больше голосов. Однако это не нужно ни «Ак жолу», ни Коммунистической народной партии (политические партии, прошедшие в парламент вместе с правящей партией «Нур Отан» на предыдущих выборах). Потому что в конце концов именно правительство, а не избиратели решают, какой процент голосов они получат. Другими словами, для того чтобы экзитполы служили как в демократических странах, граждане должны стать настоящими избирателями.
Азаттык: Предоставляют ли международные фонды гранты на проведение экзитполов?
Серик Бейсембаев: Я так не думаю. Они знают, что это очень хрупкая тема для властей. Если они профинансируют такую инициативу, столкнутся с противодействием местных властей, а они на это не захотят пойти.
Серик Бейсембаев: Конечно, если экзитпол проводится честно. По нашим официальным данным, в голосовании принимают участие 60–70 процентов избирателей. Недавно центр «Стратегия» опубликовал исследование о выборах. Только около 50 процентов избирателей заявили, что пойдут на избирательные участки. Половина из них не знает, за кого голосовать. Электоральная активность низкая, особенно в крупных городах, таких как Алматы и Нур-Султан. Уровень активности может варьироваться в зависимости от вида самих выборов, но не так, как в официальной информации.
Между тем экзитполы могут показать не только, кто сколько голосов набрал, но и сколько человек проголосовало. Экзитпол очень важный инструмент в этом отношении.
Азаттык: Каковы последствия контроля над экзитполами?
Серик Бейсембаев: Приведу в пример ситуацию в Беларуси. Власти ужесточили контроль над всеми видами выборов, намеренно создавая ограничения. Как видите, в итоге они сами не смогли получить реальную картину, потому что пытались задушить независимых исследователей.
Похожая ситуация и в Казахстане. Президент Касым-Жомарт Токаев сказал, что проведет либерализацию и проложит путь к реформам, но на практике ничего не изменилось. Нет ни прозрачности, ни гласности. А без них невозможны никакие реформы, никакая либерализация.
СКОЛЬКО СТОИТ ЭКЗИТПОЛ?
Азаттык: Институт общественного мнения нанял 350 интервьюеров для проведения экзитполов на прошлогодних президентских выборах. Кроме того, есть специалисты, которые обрабатывают полученную информацию. Сколько стоит провести экзитпол? Откуда обычно берутся деньги на их проведение?
Серик Бейсембаев: Я не могу назвать точную сумму. Но наем одного интервьюера в день стоит не менее 15 тысяч тенге. Умножьте это на 350. Также есть работа отдельного штаба. Необходимо обработать всю поступающую информацию. Нужны деньги на оплату бумаги и связи. Это очень дорогая процедура. Что касается того, кто его финансирует: для того чтобы экзитполы стали действительно демократическим инструментом, должен существовать политический рынок. Должны быть конкурирующие политические силы, партии. Это они их финансируют. Партии, политические лидеры, крупные СМИ заказывают их проведение для себя. В нашем случае ничего из этого нет. У государства здесь полная монополия.
В настоящее время экзитполы финансируются государством или государственными учреждениями.
Азаттык: Партии ведь тоже могут дать заказ?
Серик Бейсембаев: Безусловно, им также нужны экзитполы, чтобы убедиться, что «их голоса не украдут» и «Нур Отан» не наберет больше голосов. Однако это не нужно ни «Ак жолу», ни Коммунистической народной партии (политические партии, прошедшие в парламент вместе с правящей партией «Нур Отан» на предыдущих выборах). Потому что в конце концов именно правительство, а не избиратели решают, какой процент голосов они получат. Другими словами, для того чтобы экзитполы служили как в демократических странах, граждане должны стать настоящими избирателями.
Азаттык: Предоставляют ли международные фонды гранты на проведение экзитполов?
Серик Бейсембаев: Я так не думаю. Они знают, что это очень хрупкая тема для властей. Если они профинансируют такую инициативу, столкнутся с противодействием местных властей, а они на это не захотят пойти.
МАЛО ИНФОРМАЦИИ ПРИ ЗНАЧИТЕЛЬНЫХ ТРАТАХ
Азаттык: В развитых странах с помощью таких опросов, как экзитполы, получают самую разную информацию. Не только о том, кто какой процент голосов получил, но и дополнительную информацию, например как избирательный участок проголосовал на предыдущих выборах, какая группа (молодежь, пенсионеры, женщины и мужчины) проголосовала за кандидата больше всего. Мы тратим миллионы тенге и получаем только одно число — сколько человек проголосовало за кандидата. В чем проблема?
Серик Бейсембаев: Мы можем всё это сделать. Однако экзитполы компаниями проводятся в политических целях, а не для понимания ситуации в обществе. Власти не заинтересованы в подробном обзоре. Все авторитарные режимы ненавидят публичность. К примеру, если вы зайдете на сайт Центральной избирательной комиссии, он только покажет, сколько голосов получила каждая партия. Там не указывается, сколько голосов было отдано за ту или иную партию не только по республике или области, но и по районам.
Азаттык: Кстати, говоря о результатах на районном уровне, на сайте Центральной избирательной комиссии Кыргызстана с результатами выборов можно ознакомиться не только в разрезе районов, но и каждого избирательного участка в районе.
Серик Бейсембаев: Это результат трех революций.
Азаттык: Такая же ситуация в США, Великобритании и Германии. В Казахстане самый низкий порог — это область. Что дает народу объявление результатов выборов на уровне сёл и районов? Почему власти не идут на этот шаг?
Серик Бейсембаев: Чем больше информации, тем сложнее ее фальсифицировать, и несоответствия сразу станут заметными.
Азаттык: Если мы говорим, что власти фальсифицируют результаты выборов, то для публикации результатов на уровне сёл или участков власти фальсифицируют результаты и в селах, верно?
Серик Бейсембаев: Конечно, контролировать до такого уровня невозможно. Добиться желаемого результата на уровне каждого региона можно, но у властей нет административных ресурсов, которые можно было бы довести до каждого района, включая каждое село. И времени на это нет. Им нужно оперативно публиковать информацию. Токаев пообещал «честные» выборы, но без прозрачности на таком уровне они не будут честными.
Азаттык: В развитых странах с помощью таких опросов, как экзитполы, получают самую разную информацию. Не только о том, кто какой процент голосов получил, но и дополнительную информацию, например как избирательный участок проголосовал на предыдущих выборах, какая группа (молодежь, пенсионеры, женщины и мужчины) проголосовала за кандидата больше всего. Мы тратим миллионы тенге и получаем только одно число — сколько человек проголосовало за кандидата. В чем проблема?
Серик Бейсембаев: Мы можем всё это сделать. Однако экзитполы компаниями проводятся в политических целях, а не для понимания ситуации в обществе. Власти не заинтересованы в подробном обзоре. Все авторитарные режимы ненавидят публичность. К примеру, если вы зайдете на сайт Центральной избирательной комиссии, он только покажет, сколько голосов получила каждая партия. Там не указывается, сколько голосов было отдано за ту или иную партию не только по республике или области, но и по районам.
Азаттык: Кстати, говоря о результатах на районном уровне, на сайте Центральной избирательной комиссии Кыргызстана с результатами выборов можно ознакомиться не только в разрезе районов, но и каждого избирательного участка в районе.
Серик Бейсембаев: Это результат трех революций.
Азаттык: Такая же ситуация в США, Великобритании и Германии. В Казахстане самый низкий порог — это область. Что дает народу объявление результатов выборов на уровне сёл и районов? Почему власти не идут на этот шаг?
Серик Бейсембаев: Чем больше информации, тем сложнее ее фальсифицировать, и несоответствия сразу станут заметными.
Азаттык: Если мы говорим, что власти фальсифицируют результаты выборов, то для публикации результатов на уровне сёл или участков власти фальсифицируют результаты и в селах, верно?
Серик Бейсембаев: Конечно, контролировать до такого уровня невозможно. Добиться желаемого результата на уровне каждого региона можно, но у властей нет административных ресурсов, которые можно было бы довести до каждого района, включая каждое село. И времени на это нет. Им нужно оперативно публиковать информацию. Токаев пообещал «честные» выборы, но без прозрачности на таком уровне они не будут честными.
Источник: rus.azattyq.org